Кафка и его еврейские корни
Клод Давид – биограф Франца Кафки открывает малоизвестную сторону жизни автора «Замка» и «Процесса».
Кафка рос в еврейской семье и уже в детстве проявлял интерес к иудаизму, но «откровенно скучал в синагоге».
А вот как описывается происшествие, случившееся с Кафкой в Праге в 1911 году.
«И вдруг Кафка встречается с маленькой группкой презираемых всеми людей, которые беззаветно живут иудаизмом, с труппой голодающих актеров, страстно преданных своему искусству. <…> Подобно тому, как в некоторых идиомах открывают древние корни языка, так и Кафка в репертуаре труппы вдруг открылся иудаизм. Он предстал перед ним не тронутый цивилизацией, жалкий и гонимый, но братский и достославный. И чем более безыскусны были пьесы, тем больше проявлялась в них первоначальная основа иудаизма… Вот так Кафка оказался заброшенным в новый мир».
Сложность и даже болезненность отношения Кафки к иудаизму преследовали его до самого конца жизни. Это постоянное стремление к Палестине. Сначала он просто хотел туда съездить, как бы в качестве туриста. Ведь именно с этого началось его общение с Фелицией Бауэр. В первых его письмах к ней он напоминал и продолжал предлагать поездку в Палестину.
В дневниках Кафки можно найти такую запись: «Что у меня общего с евреями? У меня даже с самим собой мало общего…». Но при этом, после Первой мировой войны, а в особенности ближе к смерти, Кафка высказывал мысли уже о переезде в Палестину. Однако это были больше мечты, к тому же невозможность переезда обуславливалась усложняющейся болезнью Кафки.
Последний год своей жизни Кафка провел в санатории под Веной, где и умер 3 июня 1924. Рядом с этим санаторием находился приют для евреев, которые бежали от погромов.
